В Дорогомиловском суде столицы проходит судебное заседание по громкому уголовному делу о ДТП на Кутузовском проспекте с участием иеромонаха Ильи (в миру — Павла Сёмина). Его обвиняют в нарушении Правил дорожного движения, повлекшем смерть двух и более лиц. Адвокат родственников погибших заявил о пропаже видеозаписей ДТП с камер наблюдения, а также о том, что иеромонаху Илии принадлежит несколько автомобилей представительского класса общей стоимостью около 15 миллионов рублей.
Комментирует протодиакон Андрей Кураев:
— Мажорные московские иеромонахи дважды в прошлом году попали в громкие аварии. Оба раза видеозаписи загадочно исчезли перед судом. Такое стопроцентное совпадение достойно или занесения в хроники «Чудеса 21 века», или награды профильному отделу Патриархии, отвечающему за взаимодействие с силовиками.
Что же касается дорогих машин, то в нашей Церкви как ни странно, и спустя шестнадцать веков после возникновения монашества, неясен образ жизни монахов. У нас есть устав Василия Великого для общежительного монастыря. А если задача этого монаха и данное им Церковью послушание не связаны с непрестанным молитвенным затворничеством в монастыре? Если у него другая работа, в том числе – в церковной канцелярии? Как в этом случае быть с его монашескими обетами – что ему можно, а что нельзя?
Я все-таки надеюсь, что у нас появится разнообразие монашеских орденов, монастыри с разными уставами, разными целями. Будут монастыри для монахов-бюрократов, где они все же будут жить вместе и под контролем игумена.
Тогда не будет у молодых монахов вопросов об их личном имуществе, как приобретенном до пострига, так и приобретаемом, в том числе – в дар, после пострига. Не будет и вопросов об их социальных гарантиях, если таковые вообще нужны монахам.
Если я более-менее честный монах, работающий в епархии или Патриархии, и я вижу, что у меня не получается соблюдать устав общежительного монастыря, где я когда-то постриг принимал, легко придти к выводу: ну раз во всех подробностях устав не удается соблюдать, то и обо всем остальном тоже можно забыть – и даже основные монашеские обеты можно воспринять как временно-биографическую условность.
Кстати, такая же проблема у нас с уставом богослужений на приходе. Сколько таких случаев, когда священник видит, что не может служить точно по Типикону и отсюда делает вывод: ах, раз так, раз все сокращают, то и я могу все, что угодно со службой делать.
Когда иеромонах Илья ездил на работу в управление делами Патриархии, не думаю, что его бизнес и автопарк были скрыты от всех его соработников. Человек и не скрывал своего богатства – он же на этих машинах ездил и в Патриархию. И это ни у кого не вызывало возмущения, возражения или недоумения — пока он был успешен. Напротив, наверняка считалось неким дополнительным бонусом – умеет, мол, парень делать дела… А на следующий день после аварии стали заявлять: он у нас не работал… ну хоть одно хорошо в этих иеромажорных авариях: их герои епископами уже не станут.
